Стихи о молодости

Стихи

С друзьями старыми порой под градусом
Подруг студенческих по именам
Не можем вспомнить, но таблицы Брадиса
На память с лёгкостью приходят нам.

Логарифмической линейки скользкие
Шкала подвижная и бегунок
И мысли грешные не комсомольские
О женских прелестях промежду ног.

Как от стипендии и до стипендии
Полуголодные, любя весь Мир,
Мы умудрялись на гроши последние
В общаге вечером устроить пир.

Вникали тщательно, но без учителя,
Вдыхая вдумчиво дым папирос,
По книжке старенькой, до дыр зачитанной.
В хитросплетения индийских поз.

А жить становится всё интереснее,
Жаль, только времечко не двинуть вспять.
Те, кто за нами вслед — у них депрессия
И суть явления нам не понять.

Всё, вроде вот оно, живи и радуйся,
Но поколение сошло на нет.
А тот, кто помнит про таблицы Брадиса
Приучен с юности ценить момент.

* * * * *

Слышал каждый из нас:
«Вот бы в молодость снова!
Хорошо молодым, но чтоб ум, как сейчас»…
И представил себя я: беспечный, здоровый,
Ну а рядом теперешний опытный глаз.
Хочет юный двойник за подругой податься,
Чей у города нашего дом на краю.
«Не ходи, − говорю, − далеко добираться,
Да и поздно уже, − я ему говорю».
И осекся пацан, то есть я, еще крепкий,
И, коль требует плоть, от домашних тайком
На восьмом этаже, вместо с милой в беседке,
Душу я отвожу со своим кулаком.
Меры знать не желает наш резвый товарищ,
Все бы жилы он рвал, все подковы бы гнул.
Я за полу тяну: «Ты здоровье потратишь,
Очень трудно потом будет в норму вернуть».
Так вот я и фильтрую сквозь мелкое сито,
Что во вред молодцу, что на пользу пойдет.
Тут, кажись, в самый раз и услышать «спасибо»,
Но меня ожидает другой поворот.
Тот безусый юнец, в мою сторону глядя,
Так глядит, будто я долг заныкать посмел.
И взвивается вдруг: «Не пошел бы ты, дядя,
Как же с мудростью ты со своей надоел!»

* * * * *

Сколь часто мы ищем добра от добра,
Считаем восходы, заходы,
Смотрю я на вас, мой глумливый медбрат
И помню себя в ваши годы.

Когда молодым я скакал как олень
По диким степям Забайкалья,
Уламывать девок мне было не лень.
Не обременённый моралью,
Я шустро херачил с цветка на цветок
Как синий чувак с Аватара
И в каждую особь втыкал хоботок,
Вкушая досЫта нектара
Ах, молодость, молодость – время побед,
Утех сексуально – брутальных,
Период смешения мух и котлет,
Мелькание дней беспечальных,
Когда б ты вернулась ко мне во плоти
Назло постаревшей фортуне,
От этого счастья тогда б, разъети
Я враз захлебнулся б и умер
Но тщетно мечтать об утехах младых,
Кошмар остаётся кошмаром,
Судьба напоследок вломила под дых —
Издохну опухшим и старым
Подходит к итогу отмерянный век,
Пора собираться в дорогу.

А бирку мою, молодой человек,
Вяжите на левую ногу

* * * * *

 

Когда я был пацаном,
Порой мечтал об одном:
Пусть время мчится быстрее вперёд!

Уйду от школьных дверей,
Найду в десятках морей
Сотни кладов.

На иноходце гнедом
Вернусь я в старенький дом,
Закончив славный пиратский поход.

Я крут, красив и богат
И все кричат мне: «Виват!»
То, что надо!

А я смущённо прячу взгляд
И отвечаю всем подряд:
Да что вы, братцы, каждый смог бы – это, в общем, несложно.
Так легко,
Ну, как Ньютона бином.

Я удивляю всех ребят
И восхищаю всех девчат –
Вот так мечтал я и считал я, что такое возможно!
В те года,
Когда я был пацаном.

Когда я был пацаном,
Глядел я в ночь за окном,
Кропал стишки неуклюже-смешно.

И с головой накрывал
Меня влюблённости вал
Сладким сно-ом.

Во сне я видел своём,
Что мы с подружкой вдвоём,
И всё у нас, как во взрослом кино.

Я чумовых ждал но́чек,
Когда я был пацаном.

Когда я был пацаном,
Мечтал о небе ином,
Найти свой мир у далёкой звезды.

Летать быстрее, чем свет,
Гонять ораву комет
Табуном,

Открыть волшебный закон,
Отважно ставить на кон,
Спасти принцессу от лютой беды.

Хотелось стать героем,
Когда я был пацаном.

Терялись юные мечты
Среди житейской суеты,
И вот теперь я много лет, упрямо и осторожно,
В час ночной
Мечтаю всё об одном:

Вот снова школа и друзья,
И манят южные моря,
И каждый день проходит ярко, клёво и суматошно –
Чтобы я,
Как прежде, был пацаном!

Я удивлял бы всех ребят
И восхищал бы всех девчат –
И сам бы верил, что любое в жизни чудо возможно!
Если бы,
Я снова стал пацаном,

Когда влюблённости пора,
Стихи и грёзы до утра,
И снова девочки волнуют, и на сердце тревожно –
Как тогда,
Когда я был пацаном!

Как тогда,
Когда я был пацаном!

* * * * *

 

Вот домик с сиренью душистой.
За сеткой цыплята снуют.
Во дворике скромно, но чисто;
Какой-никакой, а — уют.

Дорожки. Разбит виноградник.
Весна, щебетанье пичуг.
За домом — ухоженный садик,
Хозяева — не из пьянчуг.

Не скажешь про домик — хибара,
И не особняк «от и до».
Под крышею ласточек пара
Семейное свили гнездо.

Не зря вам поведаю быль я.
Задумка природы проста:
Как только оперились крылья —
Птенцы улетят из гнезда.

И нужно в житейской науке
Явить им немалую прыть —
Принять обучения муки,
Чтоб корм для себя раздобыть.

Чтоб лихо врасплох не застало,
Закалку придется пройти —
Ведь будет препятствий немало
На жизненном сложном пути.

Ученья азы постигая,
Птенцы долетят до небес.
. Из домика вышел, зевая,
Дородный усатый балбес.

Меж ленью и пьянством посредник,
Проснувшись в обед, наконец,
Явился хозяев наследник —
Упитанный крупный птенец.

Заметив меня, в знак привета,
Лениво рукою потряс;
Помятый, в зубах сигарета,
Сынок-супермен-лоботряс.

Устав после пьянки намедни,
Присел на ступеньку крыльца;
Здоровый балбес полнолетний —
На шее сидит у отца.

Бездельник — по крупному счету,
И непревзойденный хитрец,
Никак не отыщет работу —
Увы, затерялась вконец.

По дому помочь — из-под палки;
Под утро приходит домой.
А добрым родителям жалко —
Гуляй, мол, пока молодой.

Не голодно, сладко, вольготно,
В подвале бочонок вина.
Не сам виноват обормот, но
Родителей добрых вина.

Растет бестолковое семя —
Подружки, бутылка, кровать.
А надобно в нужное время
От сиськи дитя оторвать!

Холеная рожа лоснится;
Рыдает по заднице плеть.
Сдается, родителям птицы
Придется еще пожалеть.

Придется еще, пожиная
Плоды воспитания те,
Хлебнуть им до самого края —
По глупой своей доброте.

* * * * *

 

Фигурно и с изяществом сложу
Из чутких и немного нервных пальцев,
Я кукиш русский. Им и погрожу
В ту сторону, где власти постояльцев

Воронья стая граем колыхает
Задумчивую трепетную Русь,
И, вдарив оземь ветхим малахаем,
Назад, в былое, думой обернусь…

* * * * *

Помню, как я пьянствовал когда-то,
Ах, какие были времена,
Семь утра, а ты уже поддатый,
Никаких болезней с бодуна.

Запах только выпитой «Мадеры»,
Части тела не колотит дрожь,
Где теперь подобные примеры?
Нет не та сегодня молодёжь.

* * * * *

Эх детство мое, детство ясное
Сверкнуло как в речке блесна,
Мечты и поступки прекрасные,
Любовь, комсомол и весна!

Из прошлого песня как солнышко
Упав из небесной тиши,
Нахохлилась теплым воробышком
На ржавой антенне души.

И снова я верю что золото
Не гранула счастья в горсти,
А цепи, которые молотом —
Я с глобуса должен снести!

Две смены за смену без завтрака,
Потом на субботник в карьер,
Чтоб негр в голодающей Африке
Молился на СССР.

Чтоб сплавилось время и общество
В единый аккорд и струну,
Чтоб верили детство с отрочеством —
В Любовь, Комсомол и Весну.

* * * * *

 

Мелькнула юность золотая,
И улетела в никуда.
Эх, где ж ты молодость босая,
Где потерял тебя, когда?

Ведь не успел я оглянуться,
А ты растаяла, как дым.
Нельзя нам в молодость вернуться,
Нельзя быть вечно молодым.

Но если б даже можно было,
То возвращаться бы не стал.
Я не смотрю на жизнь уныло,
Любить ее не перестал.

Я не в фантазиях напрасных,
Дам милых обожать готов,
Ранимых, нежных и прекрасных,
Пришедших к нам из сладких снов.

Под бытия капризным небом
Я днем и часом дорожу.
Все дни, где счастлив был, иль не был,
В копилку жизни положу.

Мелькнула юность золотая,
И улетела в никуда,
Как голова моя седая,
Сверкают серебром года.

Память юности Года ушли, года умчались,
Оставив в памяти лишь след:
Как же мы давно расстались,
Проучившись десять лет.

Как по-детски мы влюблялись,
Как любви мы той боялись.
Жаль – её теперь уж нет.
Спасибо: память не подводит

И сердце с нею заодно
И в закоулках где-то там находит
Виденья класса своего.
Фото класса выпускного
Часто с трепетом беру,
И как в годы прошлого, былого
По тропкам юности бреду.

И среди них она, Богиня,
Моя первая любовь.
Она волнует и поныне.
И закипает моя кровь

* * * * *

О юности
Ах, эта все чарующая грусть!
Юности прекрасные напевы
Как жаль, что больше невернуть
Когда под властью были королевы
Подвластны, были королеве любви
Ей подчинялись ,верили мы свято
Замки строили красивые вдали
Не знали разочарований и утраты
Путь освещал нам розовый рассвет
Зимой все зеленело, благоухало
Семафора горел зеленый свет
Начало брала юность у причала
Входили в море наши корабли
Под парусом Романтики ,Надежды
Мечтали мы о вечной так любви
Носили только яркие одежды
Весь мир казался нам у наших ног
На все смотрели мы влюбленными глазами
Но к сожалению свет жесток и строг
А юность уплыла за облаками
Осталась лишь чарующая грусть
Запомнились и юности напевы
Как жаль что это больше не вернуть
Теперь другие песни и припевы

* * * * *

Пока ты молод, ты на все способен,
Тебе моря и океаны покалено,
Ты ветру и огню подобен,
И за идеей следуешь не тлено!

Ты нарушаешь правила, рискуешь,
Живешь как можешь — это твое дело,
Свою судьбу ты сам себе рисуешь,
И шаг вперед сделаешь ты смело!

Попытка за попыткой и награда,
Вся жизнь твоя сплошное путешествие,
Но иногда бывает и преграда,
И осторожно ты идешь по краю лезвия.

Везде и всюду ты бежишь, торопишься,
Ведь много дел еще придется выполнить,
И знаешь точно молодость закончится,
Когда прервется этих действий нить!

* * * * *

Счастливая пора, дни юности мятежной! Счастливая пора, дни юности мятежной!
Умчалась ты, и тихо я грущу;
На новый океан, сердитый и безбрежный,
Усталую ладью души моей спущу.
Ты мило мне, прошедшее родное,
Твоя печаль светла, а грусть твоя бледна.
Печаль и грусть в далекое былое
Ушли, душа усталая одна.
Не знаю, сколько бед сулит мне жизнь иная,
Не знаю, как широк сердитый океан.
Меня гнетет усталость роковая,
Глядится жизнь сквозь пасмурный туман.
И далее туман всё необъятней,
Чем дальше рвусь, тем гуще мрак кругом.
О, наша жизнь, зачем ты непонятна.
О, наша жизнь, ты вечно будешь сном.

* * * * *

Детство промчалось, не оставив следа

да Юность проходит, взрослеют года.
Нитки седые в густых волосах
Взор замечает печалью в глазах.
Старость наступит, былое мелькнет
Слеза по щеке к улыбке скользнет
И все что припомниться уже не вернет
Время что в памяти нашем живет.

* * * * *

Не складно, как-то жизнь проходит…
Я в ней чего-то не пойму…
Скажи, где юность моя бродит…
Я вечность милой подарю…

Чтоб та, вовеки не кончалась…
Ведь юность, старости смелей…
Увы, но юность вдаль умчалась…
И где искать её теперь?

Наверно в дальних жарких странах…
Она нашла себе приют…
Или в космических всех далях…
Собой венчает млечный путь…

Никто не знает в этом Мире…
Где спрятан, тот несметный клад…
Нам не узнать о нём в эфире…
Ведь кто нашёл, тот стал богат…

Ведь юность – это радость, счастье…
В ней спрятан двигатель Земной…
Всё в её пылкой, скромной власти…
Она венчает Мир собой

* * * * *

Я фотографии твои
В альбоме юности нашла.
Воспоминания любви
Вернулись снова, а душа

Перелистала мой дневник,
Стихов забытую тетрадь,
И образ твой опять возник,
И я не знаю, что сказать.

Как будто не было тех лет,
Что пронеслись в потоке дней.
И ты не изменился, нет,
Все тот же юноша, поверь.

Пусть я сегодня не с тобой
И между нами пропасть лет.
Но те мгновения со мной
В душе моей — как яркий свет.

«Только в юности играют»
Только в юности играют
так светло и звонко трубы
Лишь у юности бывают
Нецелованные губы.

Но с годами глуше трубы
И все реже смех беспечный:
Нецелованные губы —
Капитал недолговечный!

Диалектика природы!
Все меняется с годами:
Звери, птицы, земли, воды
И, конечно же, мы сами.

Мы грубеем, отцветаем,
Глядь — уж сеть морщин на коже.
Говорят, как ливень в мае,
И любовь приходит тоже.

Да, все вянет ежечасно:
Люди, травы, земли, воды,
Но любовь. Над нею властна
Диалектика природы.

Полюбил — и будто в руки
Принял факел Прометея!
О любовь! Ничто пред нею
Годы, версты и разлуки!

Скептик, зря вы бровь скривили!
Тут ухмылкой не возьмете!
Жаль мне вас: вы не любили,
Вот полюбите — поймете!

* * * * *

Танец прошедшей юности Подари мне этот танец, волосы пригладь рукой.На губах застывший глянец, ты сегодня не со мной.
Ты сегодня с моим другом, держишь за руку его.
На тебя смотрю с испугом, жду я взгляда твоего.

Чувствую, сегодня ночью, убежим мы от всего.
И забудем, между прочим, всё, что было до него.
Он тебе давно не нужен, ты его давно не ждёшь.
Только я один мечтаю, жду, когда же ты уйдёшь.

От него, от прежней жизни, даже от самой себя.
Сколько раз ты говорила. Как же я люблю тебя!
Разговоры вдоль аллеи, ни о чём, а просто так.
Жить я без тебя не смею, и забыть тебя никак.

Мимо ты опять проходишь, спрятав от меня глаза.
И в который раз уходишь, будто бы прошла гроза.
Я спокойно провожаю на губах застывший глянец,
Ведь я знаю, что подаришь мне сегодня этот танец.

* * * * *

Счастливая пора, дни юности мятежной!
Умчалась ты, и тихо я грущу;
На новый океан, сердитый и безбрежный,
Усталую ладью души моей спущу.

Ты мило мне, прошедшее родное,
Твоя печаль светла, а грусть твоя бледна.
Печаль и грусть в далекое былое
Ушли, душа усталая одн-аи.

Не знаю, сколько бед сулит Мне жизнь иная,
Не знаю, как широк сердитый океан.
Меня гнетет усталость роковая,
Глядится жизнь сквозь пасмурный туман.

И далее туман всё необъятней,
Чем дальше рвусь, тем гуще мрак кругом.
О, наша жизнь, зачем ты непонятна.
О, наша жизнь, ты вечно будешь сном.

* * * * *

Я сердце возложил в начале юных дней,
И посвятил Христу лета весны цветущей
В пылу младых желаний и страстей.
А гордый мир, прельщённый тленной славой,
Я отвергнул пред Богом навсегда.
И время дней златых не тратил для забавы
В греховных прелестях бесплодного труда.
И дней младых прекрасные порывы,
И пламень юности, горящий у груди,
На труд святой восстали, верой живы,
Узрел я цель бессмертья впереди.
Я к ней иду тернистою тропою,
В тюрьме страдая, слёзы часто лью…
Но сердцем вижу я Христа перед собою,
Ему я в жертву юность отдаю.
И здесь в тюрьме тоскою я порою,
Но сердце ровно бьётся так в груди,
И знаю я, что в родину святую
Иду по этому тернистому пути.
И не страшат меня оковы заключенья
Ни тяжкий труд, ни дальность лагерей,
Страдать за истину даёт мне вдохновенье
Надежда будущих счастливых в Небе дней.
Сокрытый в узах я, но дух мой на свободе,
Что Бог даёт спасённым во Христе,
Её там нет, где грех царит в народе,
Где мыслит каждый только о себе.
Свобода вечная в садах тенистых рая,
Где души страждущих воспримут мир святой,
Где жизнь цветёт, любовью озаряя
В чертогах вечности незыблемых покой.
В тот вечный дом моя души стремится
На лоно мира, счастья и любви…
Под древом жизни там хочу сокрыться
И отдохнуть у Иисуса на груди…

* * * * *

Неброская сложилась биография…
Я у компьютера , со мной — ОНА:
Из лет моих далёких фотография,
Здесь я на ней так трепетно юна.

И роем в голове воспоминания.
Вся жизнь, как на ладони, предо мной.
Паденья. Взлёты. Разочарования.
О, сколько их осталось за спиной.

Была судьба порой не в меру строгою.
Порою слаще сахара была.
Но, я с улыбкой шла своей дорогою,
Среди друзей счастливою слыла.

А годы по-пятам за мною гонятся.
Уж серебром покрыта голова.
Как ни крутите — жизнь к закату клонится.
Мудрей поступки стали и слова.

День, угасая, ставит точку главную.
За окнами беснуется гроза.
Гляжу, гляжу на фото своё давнее…
Я юности моей смотрю в глаза

 

* * * * *

Сердце покорила красотой небесной,
Смехом-переливом, грацией, умом,
Делая простую тему интересной,
Ты весьма желанна в обществе любом.

Юмор твой уместен и не жалит ядом,
Лести нет фальшивой – искренна всегда.
Счастлив я безмерно быть с тобою рядом,
Ты – небес подарок, ты – моя звезда!

* * * * *

Ты прекрасна, как глоток воды в жару,
И незаменима, словно радость!
И ни разу я тебе не вру,
Ложь и лицемерие — вот гадость!

Ты красива, как свежий десерт,
Интересна, словно ребус новый,
И чиста, как новенький конверт,
И прекрасна, словно лист кленовый!

Но я, кроме шуток, признаюсь:
Ты очаровательна действительно!
Я признаться в этом не боюсь,
Ведь ты и умна, и удивительна!

* * * * *

Ты прекрасна, как Мальвина,
Что пленила Буратино,
И хитра ты, как лиса,
Глубока, как небеса!

И фигура, как гитара,
И ничто тебе не пара!
Ты прекрасна, спору нет,
Не видал таких весь свет!

Гармонична и прелестна,
Как кроссворд, ты интересна!
Только ты не зазнавайся
И почаще улыбайся!

* * * * *

На коленях свернувшись кошечкой
Ты читала мне книги вслух
Ты родная, моя хорошая!
Был любовник тебе, был друг!

Приходил, задушив в объятиях
Грела быстро простой обед.
Поклянусь на своем распятии
Никого мне дороже нет.

Каждая женщина — это событие,
Вечная тайна и счастье открытия,
Лето и осень, зима и весна.
Женщина миру в награду дана.

Каждая женщина — это явление,
Жизни бушующей благословение,
Связь поколений во все времена.
Женщина миру в награду дана.

Каждая женщина — это призвание,
Радость и горе, любовь и страдание,
Свет, пробуждающий звёзды от сна.
Женщина миру в награду дана.

Каждая женщина — это горение,
Неповторяемость и повторение,
Песней звучащая в сердце струна.
Женщина миру в награду дана.

Женщина спит и во сне улыбается.
Этой улыбкой земля наполняется,
Смысл придавая течению лет.
Каждая женщина — чей-то рассвет.

* * * * *

Глаза — прекрасней изумрудов,
Душа — таинственный цветок.

Жизнь — это вечное движение,
За мир всегда в тревоге мать.
И за судьбу детей. С рожденья
Их ей лелеять, охранять.

Легко живется рядом с Вами,
Вы все стараетесь успеть.
Все сделать добрыми руками,
Над колыбелью песни спеть…

Кто с Вами красотой сравнится?
Вы от вниманья, нежных слов,
С мужчиной рядом, как царицы,
Цветок любви среди цветов.

Глаза в глаза, улыбка робко
Тревожит губы, не спеша.
Я вижу, ты глупа, как пробка,
Но хороша. Как хороша!

* * * * *

Ты — красоты поток бескрайний,
Мираж и сказка наяву,
Сознанье держится на грани,
Я потерять его могу.

Стремлюсь к тебе, желая страстно,
Природа требует своё,
Ты бесподобна, ты прекрасна!
Но только телом. Ё моё.

Умом скудна, душой тем паче,
И всё-таки тебя хочу.
Речей не говори, иначе
Я за молчанье заплачу.

За эти трепетные пряди
И безупречные черты
Отдал бы все сейчас не глядя
Как жаль, умом не блещешь ты!

* * * * *

Как хочется быть слабой, беззащитной,
Вдруг беспричинно в обморок упасть,
И на груди у сильного мужчины
Поплакать и пожаловаться всласть.

Не мчаться ранним утром на работу
В потоке пешеходов и машин,
А погрузиться в сладкую дремоту,
Заботясь об отсутствии морщин.

Прозрачную накинув драпировку,
Доверчиво болтая ни о чём,
Беспомощно склонить свою головку
На крепкое надёжное плечо.

* * * * *

С любимым выйти хрупкой недотрогой,
И выглядеть, как ангел во плоти,
Случайно подвернуть на шпильке ногу,
Чтоб на руках он мог тебя нести.

Бледнеть, краснеть, пугаться и теряться,
Страдать, паниковать и не решать,
Надеяться, внимать и подчиняться,
Вздыхать, благоухать и отдыхать.

Забыв уроки всех эмансипаций,
Открою я мужчинам наш секрет:
Мы тоже можем слабыми казаться,
Но времени у нас на это нет!

* * * * *

Самая нежная, легкая, дивная,
Ты словно фея из детской сказки!
Жесты плавны, горделивая грация,
Взгляд и улыбка — из света и ласки.

Даже не верится: в нашей реальности
Чудо такое встретить, возможно!
Чтоб не вспугнуть волшебства обаяние,
Даже дышу с тобой осторожно.

Мир спасут не мужчины, а женщины!
Вся надежда сегодня на них:
На капризных и часто изменчивых,
На любимых и самых родных.

* * * * *

Они матери, жёны и дочери.
Или внучки, не в этом вопрос.
Нам не важно — длинны, укорочены
Пряди женских прекрасных волос.

Обладают они неким качеством.
Тем, которого нет у мужчин:
Материнской любовью охвачены
В этом Мире мы все, как один.

Добротой материнскою светятся
Все они, в каждой женщине – мать.
Только в них разум с истиной встретятся.
Нам, мужчинам, того не понять.

Ген войны в нас живёт разрушительный.
Этот ген – Ахиллеса пята…
Хрупок Мир наш земной удивительный,
В нём без женщин одна пустота.

Мир спасёт красота, без сомнения.
Только вся ли здесь правда видна?
Красота та, как миг откровения,
В руки женщине Богом дана.

* * * * *

О молодости мы скорбим,
О молодости уходящей,
По вечерам усталым, злым
Жизнь старой называем клячей.

Не скрыть седеющую прядь
И на лице ночные тени,
Как изморозь октября,
Как первый желтый лист осенний.

И с горечью такой заметишь.
Что не к вершине перевал,
И на улыбку не ответишь
Той, что любимой называл…

А молодость — она рядком,
И не почуешь, как подхватит,
И, молодостью влеком,
Вдруг позабудешь о закате.

Узлом веселым — кутерьма,
И синь осенняя — синицей.
Не этажи, а терема,
Не вывески, а зарницы.

* * * * *

Старье на слом. И над плечом
Склоняется заботой бойкой,
Стеклом и жарким кирпичом
Цветущая на солнце стройка.

Старье на слом. И на порог
Шагает век таким разгулом,
Как будто б не было дорог
Томительных и плеч сутулых.

Пусть мутной старческой слезой
Лист падает на грудь земную,—
Румянцем яблок, щек и зорь
Мир полыхает и волнует!

Я ветру — нараспашку грудь.
Лаская рыжего задиру,
Легко и радостно взглянуть
В глаза прохожему и миру.

* * * * *

Над городом гуляка-дым
Качает головой пропащей:
Он был у горна молодым…
…О молодости мы скорбим,
О молодости уходящей.

Не тлеть, а трепетать огнем,
Чтоб к солнцу — силы нашей ярость.
И молодостью назовем
Кипучую такую старость.

Пусть мутной старческой слезой
Лист падает на грудь земную,—
Румянцем яблок, щек и зорь
Мир полыхает и волнует.

* * * * *

Молодость со мной и не простилась,
Даже и руки не подала.
До чего горда, скажи на милость,—
Просто повернулась и ушла.
Только я, чудак, дивясь чему-то,
Помахал рукою ей вослед,—
То ль просил вернуться на минуту,
То ль послал признательный привет.

* * * * *

Бросила меня в пути, не глядя,
Упорхнула легким ветерком,
Проведя, как на озерной глади,
Борозды морщин на лбу моем.

И стоял я долго на поляне,
Чувствуя стеснение в груди:
Молодость, как этот лес в тумане,
Далеко осталась позади.

Молодость, резвунья, чаровница,
Чем же ты была мне так близка?
Отчего же в сердце длится, длится
Эта беспокойная тоска?

Может быть, в тебе мне были любы
Дни, когда я страстью был томим?
Раузы рябиновые губы,
Горячо прильнувшие к моим?

Или дорога мне до сих пор ты
Стадионом, где шумел футбол?
Был я одержим азартом спорта,
Много дней в чаду его провел.

* * * * *

Или вот…
Стою перед мишенью,
Нажимаю, щуря глаз, курок.
Помню каждое свое движенье,
Хоть тому уже немалый срок.

Может быть, бывает так со всеми,
Злая память жалит, как пчела?
Или просто наступило время
Погрустить, что молодость прошла.

Ничего! Я унывать не стану,
Много в жизни и разлук и встреч.
Я и в старости не перестану
Слушать звонкой молодости речь.

Родина нас вместе с молодыми
Призовет на бой с любой бедой,—
Встанем все тогда в одни ряды мы
И тряхнем седою бородой.

Молодость, не чванься, дорогая,
Жар в душе не только у тебя,—
Это жизнь у нас теперь такая:
Нам и жить и умирать, любя.

* * * * *

Не одна ты радость и утеха.
Разве счастье лишь в тебе одной?
Силе чувства возраст не помеха,
Солнце не кончается с весной.
Если снова Рауза родится —
Вновь придет к заветному ручью,
Моему «джигитству» подивится
И погладит бороду мою.

* * * * *

Молодости нету и в помине,
Сколько ни гляжу я ей вослед,
Лишь на горизонте вижу синий,
Как морские волны, синий цвет..

Дай-ка я сегодня на прощанье
Обернусь, махну тебе рукой.
Это уж и вправду расставанье,
Молодость, товарищ дорогой!

За огонь затепленный — спасибо!
А грустить. Не та теперь пора.
Если бы ты возвратилась, ты бы
Удивилась яркости костра.

Не погаснет этот жар сердечный,
Жить, гореть, бороться буду я.
Вот что означает помнить вечно
О тебе, далекая моя.

* * * * *

Пока твоих страстей еще не охладили
Потока времени прохладные струи,
Запечатлей для тех, кто в жизнь едва вступили,
Душевные волнения твои.
Поведай молодости о сладчайшей боли,
Такой же древней, как библейский Ной,
О горькой радости, о радостной неволе
И об улыбке, без вина хмельной.
Поведай им, пленительным и юным,
Едва раскрывшим очи для любви,
О блеске звезд, о ночи самой лунной
И о незримых таинствах крови.
Поведай им, как с дикой жаждой счастья
Пересекал ты Тихий океан,
О сердце и его неудержимой власти,
О берегах разнообразных стран.
Сумей им передать и запахи и краски
Цветов и волн, закатов, зорь и тел,
Науку неизведанную ласки
И тот огонь, которым ты горел.
Пусть молодость послушает о буре,
Едва угасшей на закате лет,
Чтоб начертать на собственной лазури
Таких же бурь и потрясений след.

* * * * *

Если б молодость знала и старость могла —
Но не знает, не может; унынье и мгла,
Ибо знать — означает не мочь в переводе.
Я и сам ещё что-то могу потому,
Что не знаю всего о себе, о народе
И свою неуместность нескоро пойму.

Невозможно по карте представить маршрут,
Где направо затопчут, налево сожрут.
Можно только в пути затвердить этот навык
Приниканья к земле, выжиданья, броска,
Перебежек, подмен, соглашений, поправок, —
То есть Господи Боже, какая тоска!

Привыкай же, душа, усыхать по краям,
Чтобы этой ценой выбираться из ям,
не желать, не жалеть, не бояться ни слова,
ни ножа; зарастая коростой брони,
привыкай отвыкать от любой и любого
И бежать, если только привыкнут они.

О сужайся, сожмись, забывая слова,
Предавая надежды, сдавая права,
Усыхай и твердей, ибо наша задача —
не считая ни дыр, ни заплат на плаще,
не любя, не зовя, не жалея, не плача,
Под конец научиться не быть вообще.

* * * * *

Забота у нас простая,
Забота наша такая:
Жила бы страна родная,
И нету других забот!

И снег, и ветер,
И звёзд ночной полёт..
Меня мое сердце
В тревожную даль зовёт.

Пускай нам с тобой обоим
Беда грозит за бедою,
Но дружба моя с тобою
Лишь вместе со мной умрёт.

Пока я ходить умею,
Пока глядеть я умею,
Пока я дышать умею,
Я буду идти вперёд!

И так же, как в жизни каждый,
Любовь ты встретишь однажды,-
С тобою, как ты, отважно
Сквозь бури она пройдёт.

Не думай, что всё пропели,
Что бури все отгремели.
Готовься к великой цели,
А слава тебя найдёт!

И снег, и ветер,
И звёзд ночной полёт..
Меня мое сердце
В тревожную даль зовёт.

* * * * *

Юность! время золотое.
В ожерелье наших дней
Это перло дорогое
Краше жемчуга морей.
Разлучилась ты со мною,
Улетела, друг мой, ты,
Я сказал тебе душою
Неизбежное: прости!

А давно ль свежо и ново
Чувство колебало грудь;
И была душа готова
Полюбить кого-нибудь?
Сердце билось в ожиданье,
И неясные желанья
Жарко волновали кровь?
Что прошло, не будет вновь.

Поэтические ночи
При мерцании луны,
Страстью пламенные очи
Дев родимой стороны,
Робость первая свиданий,
И восторг живых лобзаний
В час вечерней тишины,
И зеленый свод черешен

Я всему сказал прости!
Все прошло. Воспоминанье
Чародейственным пером
Иногда, в часы мечтанья,
Чертит грустные сказанья
О утраченном былом.

Но спасибо, дорогая
Юность милая моя!
О тебе воспоминая,
Сам собой доволен я,
Что из жаркой этой битвы
Грешных мыслей и страстей
Вынес я в душе моей
Жажду истинной молитвы
И любовь к толпе людей.
Хоть меня в пути суровом
Не балует строгий рок,
Ты в венке моем терновом
Раззолоченный цветок!

* * * * *

Молодость, свет над башкою, случайные встречи.
Слушает море под вечер горячие речи,
чайка кричит и качается белый корабль —
этого вечера будет особенно жаль.

Купим пиджак белоснежный и белые брюки,
как в кинофильме, вразвалку подвалим к подруге,
та поразмыслит немного, но вскоре решит:
в августе этом пусть, ладно уж, будет бандит.

Всё же какое прекрасное позднее лето.
О удивление: как, у вас нет пистолета?
Два мотылька прилетают на розовый свет
спички, лицо озаряющей. Кажется, нет.

Спичка плывёт, с лица исчезает истома.
Нет, вы не поняли, есть пистолет, только дома.
Что ж вы не взяли? И чёрное море в ответ
гордо волнуется: есть у него пистолет!

Есть пистолет, чёрный браунинг в чёрном мазуте.
Браунинг? Врёте! Пойдёмте и не протестуйте,
в небе огромном зажглась сто вторая звезда.
Любите, Боря, поэзию? Кажется, да.

* * * * *

О, сколько в молодости хочется
И сколько в юности мечтается!
И только в старости хохочется,
Что ничего-то не сбывается…

* * * * *

Нет, молодость, ты мне была верна,
Ты не лгала, притворствуя, не льстила,
Ты тайной ночью в склеп меня водила
И ставила у темного окна.
Нас возносила грузная волна,
Качались мы у темного провала,
И я молчал, а ты была бледна,
Ты на полу простертая стонала.
Мой ранний страх вздымался у окна,
Грозил всю жизнь безумием измерить…
Я видел лица, слышал имена —
И убегал, не смея знать и верить.

* * * * *

Вот судьи выстроились в ряд,
Полгоризонта заслоня.
И гневом их глаза горят,
А все слова летят в меня:

«Юнец, не бривший бороды,
Щенок, не помнящий добра,
Ответь нам: правда ли, что ты
Был с женщиной в лесу вчера. »

Я судьям отвечаю: «Да!
Я многое в лесу нашел,
Мальчишкою я шел туда,
Оттуда я мужчиной шел. »

Вновь судьи выстроились в ряд,
Полгоризонта заслоня.
И гневом их глаза горят,
А все слова летят в меня:

«Забыв о седине своей
И прежние забыв грехи,
Шел с женщиною ты и ей
Шептал любовные стихи. »

«Да!— отвечаю судьям я.—
Шел с женщиной. Шептал слова.
И верил, что судьба моя
Светла, пока любовь жива. »

А судьи грозно хмурят взгляд,
И снова требуют они:
«Нам непонятно,— говорят,—
Нам непонятно. Объясни…»

Я говорю им: «Есть любовь,
И, ощутив ее венец,
Взрослеет запросто юнец,
А старец молодеет вновь.

Становится певцом немой,
Становится певец немым.
Любовь — всегдашний спутник мой.
Я буду вечно молодым!»

* * * * *

Когда ко мне приходит юность,
Чтоб встреча та была легка,
Предпочитаю с нею юмор,
Взамен учебного пайка
И, мельком вспомнив Песталоцци,
На миг приму серьезный вид.
А юность весело смеется,
И шумно спорит и острит.
И ей легко на самом деле
Со мною говорить про жизнь.
И поносить пристрастье к дeньгам,
Пока они не завелись.
И пироги с капустой лопать,
И слушать искренность мою,
Не зная, что житейский опыт
Я им вовсю передаю.
И просто радоваться встрече.
Тому, что так она добра.
И никаких противоречий
Всю ночь, до самого утра.

* * * * *

Эх, ты молодость — злодейка!
Ты ушла от старика,
Что заветная копейка
Из кармана бедняка.
Для чего ж, себе на горе,
Сохранил я чувства пыл?
Для чего при милом взоре
Трепетать я не забыл?
Лучше б вымер этот пламень!
Лучше б, взвесив лет число,
Обратилось сердце в камень,
Да и мохом поросло!

Будь-ка ты еще со мною,
Вихорь — молодость моя,
Как с тобой , моей родною.
Погулял бы нынче я!
Этим юношам степенным
Дал бы я какой урок!
Этим с молоду растленным
И потом нейдущим впрок,
Этим с детских лет привыкшим
И к лорнетам и очкам
И над книгами поникшим
Малолетним старичкам!

В премудреные вопросы
Углубились их не тронь!
Жгут сигары , папиросы:
Дым — то есть , да где ж огонь?
Что им девы — чародейки?
Нет им дела до любви;
Лишь журнальные статейки
В их вращаются крови.
Не сердечные тревоги
Занимают мысли их,
А железные дороги,
Цены акций биржевых,
Механическая ловля
Орденов, чинов и мест
И свободная торговля
Хоть сперва — на счет невест.
В каждом видишь человека,
Что с расчетцем на уме
Ищет теплого местечка
Где-нибудь, хоть в Чухломе.
Он родился дипломатом,
Талейран — глядишь — точь в точь,
Даже смотрит и Сократом —
От цикуты б только прочь!
Русь считает он деревней;
Весь и новый мир и древний
Изучил он вперебор,
И учен, учен без меры :
Знает, что и как — гетеры,
Говорит насчет амфор
И букета вин фалернских;
В новизне же , наконец,
После Очерков губернских . —
Окончательный мудрец:
Он в провинции размножить
Хочет свет своих идей,
Хочет взятки уничтожить
К утешению людей;
А потом, поднявши брови,
Заберется как туда,
Да войдет во вкус — беда!
Чуть лизнет тигренок крови —
Станет тигром хоть куда.

Но зачем я так обидно
Нападаю на тебя,
Юный друг мой? — Знать завидна
Старцу молодость твоя.
Не сердись! Не мсти поэту!
Так я брежу и шучу,
Чем я начал песню,
Тем ее и заключу:
Эх, ты молодость — злодейка!
Ты ушла от старика! —
Что последняя копейка
Из кармана бедняка.

* * * * *

После ночи пьяного разгула
Я пошел к Проклятому ручью,
Чтоб цыганка бабка Мариула
Мне вернула молодость мою.

Бабка курит трубочку из глины,
Над болотом вьются комары,
А внизу горят среди долины
Кочевого табора костры.

Черный пес, мне под ноги бросаясь,
Завизжал пронзительно и зло…
Молвит бабка: «Знаю все, красавец,
Что тебя к старухе привело!

Не скупись да рублик мне отщелкай,
И, как пыль за ветром, за тобой
Побежит красотка с рыжей челкой,
С пятнышком родимым над губой!»

Я ответил: «Толку в этом мало!
Робок я, да и не те года…»
В небесах качнулась и упала
За лесок падучая звезда.

«Я сидел,— сказал я,— на вокзалах,
Ездил я в далекие края.
Ни одна душа мне не сказала,
Где упала молодость моя!

Ты наводишь порчу жабьим зубом,
Клады рыть указываешь путь.
Может, юность, что идет на убыль,
Как-нибудь поможешь мне вернуть?»

Отвечала бабка Мариула:
«Не возьмусь за это даже я!
Где звезда падучая мелькнула,
Там упала молодость твоя!»

* * * * *

Дал Ты мне молодость трудную.
Столько печали в пути.
Как же мне душу скудную
Богатой Тебе принести?
Долгую песню, льстивая,
О славе поет судьба.
Господи! я нерадивая,
Твоя скупая раба.
Ни розою, ни былинкою
Не буду в садах Отца.
Я дрожу над каждой соринкою,
Над каждым словом глупца.

* * * * *

Не спорьте про молодость! Силы дерзаний
Решают не годы, а сердца пылание.
Ведь юность — не возраст, а состояние
И стоит порою любых состояний!

* * * * *

He смейтесь вы над юным поколеньем!
Вы не поймете никогда,
Как можно жить одним стремленьем,
Лишь жаждой воли и добра.

Вы не поймете, как пылает
Отвагой бранной грудь бойца,
Как свято отрок умирает,
Девизу верный до конца!

Так не зовите их домой
И не мешайте их стремленьям, —
Ведь каждый из бойцов — герой!
Гордитесь юным поколеньем!

Я на первой споткнулся невольно,
На второй — не простил я любовь.
На четвёртой ударился больно,
И не смылась, со временем, кровь.

Ах, седьмая! Ликую на троне!
Надо мной «золотая пора! »
На девятой стою в обороне,
Жизнь — нелепая, всё-же, игра.

Я десятую меряю взглядом,
Что-то ноги устали идти.
И с удачей, пришпоренной матом,
Отбиваю ступеньки свои.

За перила схватился уныло,
Слишком тяжкими стали шаги
Как-же раньше бежал я игриво,
Мчались рядом друзья и враги.

Вот бы вихрем спуститься к истоку,
Одолеть не спеша этот путь.
Но судьба усмехается сбоку:
«Ты не сможешь меня обмануть! »

Скоро уж из ласточек — в колдуньи!
Молодость! Простимся накануне…
Постоим с тобою на ветру!
Смуглая моя! Утешь сестру!

Полыхни малиновою юбкой,
Молодость моя! Моя голубка
Смуглая! Раззор моей души!
Молодость моя! Утешь, спляши!

Полосни лазоревою шалью,
Шалая моя! Пошалевали
Досыта с тобой! — Спляши, ошпарь!
Золотце мое — прощай — янтарь!

Оцените статью
Kaile.RU